Впрочем, сейчас всё это было неактуально. В настоящий момент перед ним, Виктором Аксючицем, независимым ээстинским коммерсантом и заодно доверенным лицом неких не афиширующих себя сил, стоит конкретная проблема, которую надо решить. И решить положительно: в ином случае с него действительно снимут голову.
— Вряд ли они столь наивны, чтобы надеяться вскрыть код за реальное время, — заметил Фридрих. — Вебер был профессионалом, он не мог использовать в качестве пароля имя жены или собаки. Хотя... на их месте я бы тоже попытался... Ладно, я всё понял. Это то, что нам сообщили русские. Каковы ваши личные впечатления? Вы осматривали квартиру?
Серебряный переулок, оказавшийся на самом деле грязно-желтым, начинался крутой узкой лестницей, зажатой между стеклянными громадами новоарбатских торговых рядов; Фридрих едва не прошел мимо, приняв ее за спуск в какое-то подсобное помещение.
«Похоже, мы работаем хуже, чем следует, но лучше, чем от нас хотят. Участие в любых операциях русских запрещаю. Будьте на связи, вы можете понадобиться в любой момент. О.»
На столе лежали пожелтевшие фотокарточки: все кучкой, одна отдельно.
Стоп, а что, если это все-таки не «они», а Зайн — раненый, но живой, убивший всех, кого за ним послали? Он-то мог подготовить себе отход через подвал... Но вряд ли Моссад послал за Зайном только троих. Они-то знали, что за птицу ловят, этот фазан прикончил уже многих охотников...