Изаэль, навертевшись, словно у нее там шило, засыпала вопросами, о чем же мы таком говорили, что ничего не понятно, и почему так все сложно, ведь у мудрых и замечательных эльфов все кристально ясно, а у диких и примитивных зверей, что называют себя людьми, как-то все запутанно, будто ко всему еще и сумасшедшие…
Он направился к двери, а там вдруг повернулся так резко, что Изаэль, как догадываюсь по шороху, едва не выскочила от испуга в окно.
– Не напомнит ли мне кто, здесь вроде бы звучало насчет ни пяди чужой земли…
– Все верно, барон. Ваша светлость, там один из турнедских лордов продолжает оказывать сопротивление и не признает условий договора между королями-победителями. А это добавляет горечи…
Он нахмурился, но проследил за моим взглядом, оглянулся. Разговоры в зале затихли, крики оборвались, а самые горластые гуляки пригнулись к столу.
Граф Меганвэйл, как мне сообщили, временно находится в своем родовом замке. Направление нам дали, я пустил Зайчика вскачь, навстречу холодный ветер, а я существо уже сен-маринское, нежное; под копыта навстречу катит и катит туман, ветер не разгоняет его, а сбивает, как из сметаны масло, в плотные осязаемые комья.