— Да ты что, спятил, Петр? Нашел время в игрушки играть! Если бы он увидел Карела?
— Что я могу сделать, Катти? — спросил я, прячась под личиной Пера. — Он покинул санаторий. Он напал на Гибких. Теперь его судьба никому не ведома.
Но дурацкая психическая регрессия заставляла меня мысленно протестовать. Словно всю жизнь мне навязывали какие-то роли, и я был вынужден подчиняться, а сейчас, снова, все повторяется…
— Не смущайся, — шепотом сказал Таг. — Ничего не вспоминаешь?
Счетчик молчал, лишь подергивал лапой по кожуху джампера. Слабый шорох отвлекал, я зло глянул на рептилоида, и тот затих. Похоже, понял.
— В общем-то согласен, — я вспомнил московские улицы, почти без машин, мрачные, напряженные лица прохожих, сумасшедшую побирушку… — Конечно, мы гробим экономику страны… нет, не страны, всей планеты. Если даже Испания, Португалия, Бразилия соорудили космодромы… это ненормальная ситуация.