— Хорошо, — недовольно вздохнул Бруно, окинув быстрым взглядом усталых соседей. — Это просто. Ян поглощен спасением тела спасенной тобою души. Душа, судя по заплаканным глазам, предается жалости к себе и пытается вообразить, что скажет ей родня, когда волей-неволей придется возвратиться домой. Феликс… о товаре своем не сказал ни слова, зато молиться так и не прекратил… Тут уж, как ни крути, ликантропа упомянуть придется. Его, кажется, ничто иное не тревожит.