— Не знаю и, думаю, спрашивать совета в этом вопросе у нашего expertus’а смысла нет. Быть может, все ограничится тем, что он просто будет подъедать всякого, кто окажется снаружи в часы его бодрствования в зверином обличье, или станет отлавливать тех, кто решится уйти из трактира вовсе — ведь в любую сторону пешком прежде темноты не добраться.
— Почти так же; за небольшими исключениями. Этот за собою слишком много трупов не оставлял, хотя, конечно, наворотил достаточно для того, чтоб не терять его из виду.
— Ну, — не слишком уверенно начал охотник, умолкнув, и Курт ободряюще кивнул. — Ну, — решительно повторил Ван Аллен, — хорошо. Да, есть одна вещь. Я, поскольку на вашу братию не работаю, действую на свой страх и риск; бумажек с подписью не имею, арестов не произвожу, отчетов не пишу, а посему мои деяния порою вступают… как бы так помягче… в противоречие с законом. Бывает, что местным, особенно местным властям, не растолкуешь, что и к чему — не слушают.
— Хорошо, — подытожил Курт, приглашающе поведя рукой. — Продолжай.
— Вспомнила юность — через окошко к любимому на свидание… Сноровистая тетка. Зимой, со второго этажа, по веревке…
— Это… — растерянно проронил староста. — Это как же — за такое вот… и просто веревку накинуть?! Да за такое живьем в геенну надо!