— Лысый всё еще в Цюрихе? Революция длится уже почти месяц, а он не тронулся с места? Это на него не похоже.
— Господин штабс-капитан! Я за госпожой начальницей! У нас там…
— Ну наконец-то! — Волжанка обернулась к двери. — Ждем-ждем. Здравствуй, Грач.
— Они Лёху Самородова шлепнули! — жалобно воскликнул обозный Ефремов. — Наскрозь штыком проткнули! Колите их, ребята, как они Лёху!
Но потом в третьем вагоне открылся люк, оттуда по лесенке спустился, спрыгнул на перрон бравый краском, весь в хроме, с алой звездой на лаковой фуражке. Придерживая одной рукой бинокль, другой шашку, пошел он навстречу елисаветбуржским товарищам.
Он махал согнутыми в локтях руками, изображая петушиные крылья, притоптывал.