— Помнит еще Саша, как я люблю красную рыбу… — сказал он. — Хочешь, Петр? Хорошо просоленная… а теперь еще и парализованная лососинка.
Может быть эксперт не имел права ходить здесь. Может быть их удивил пистолет или судно. А может быть они прекрасно различали наши лица.
— Вероятно, у тебя сработала психоблокировка, — сказал Пер. — Ты подвергался допросам, пыткам. Защита отключила память. Это очень удачно. Я никогда не верил в это до конца, но теперь… Ник, мальчик мой, расскажи все, что ты помнишь.
Двадцать процентов населения Земли работает на космос. Строит корабли, готовит топливо, сооружает смехотворные орбитальные крепости, пытается справиться с обезумевшей от ракетного бума экологией.
В палату вошла сестра с наполненным шприцом в руках. Остановилась, молча и неодобрительно глядя на Данилова.
Я быстро встал, на цыпочках подошел к двери, выскользнул в коридор. Там было темно, лишь у лестницы на второй этаж тускло тлела лампочка. Кажется, в детстве я боялся темноты… уж не знаю, почему. Дед пообещал, что у моей двери всегда будет гореть свет, и выполнил обещание. Не ночник над кроватью — дед никогда не потакал моим страхам, а свет за дверью. Но мне этого вполне хватило. Ведь у этой лампочки даже нет выключателя. Она всегда горела… и когда я спал в своей постели, и когда занимал койку в училище, и когда устраивался в отеле под светом чужой звезды…