— Как же её тогда возить? — насторожился Свейн.
— Мне действительно жаль, что ты не хочешь сменить меч на стило…
— Так называемому божьему сыну, умершему на кресте, — вздохнул Вадим, уже жалея, что завёл этот разговор.
— Мгалата с одной из своих подружек. Проклятье, никак не могу запомнить их дикарские имена.
— Почему вы называете их ромеями? Ведь они римляне, — спросил Вадим.
— У меня была такая мысль, но единственным кораблём атаковать караван бессмысленно: пока топишь одно судно, остальные успеют удрать, — пожал плечами Свейн.