— Ни у кого нет возражений? — громко спросил Пер. И я вдруг заметил, что во всем зале совета царит полная тишина. Все смотрели на наш столик. И, вероятно, слышали всю беседу!
Я потрогал лицо — раны уже не кровоточили, затянулись как-то совсем незаметно. Зато сильно хотелось есть.
Может быть от напряжения, а может быть от выпитого вечером вина — но я проснулся в полчетвертого. Полежал, пытаясь уловить дыхание Счетчика.
Может быть это и к лучшему. Иначе и оглянуться не успею, как стану ходячим вместилищем для чужого разума. Куалькуа занимается лишь одним — обеспечением моего выживания. И занимается прекрасно, я мог бы, наверное, прожить остаток жизни, охотясь на рыб и загорая на снегу.
— Ты очень эмоционален, Никки. Ты молод и энергичен. Но тебе еще предстоит учиться.
— «Волхв»… — мне показалось, или голос Гиллера чуть изменился? — «Волхв», ответьте ЦУПу…