— Кажется, ты прав, Леха, — каким-то мятым голосом сказал Чермаш. — Они действительно взяли с собой ребенка…
— Я комплект лишний благодаря суматохе прихватил, — поведал во всеуслышание Данилыч, когда Шмуль притащил мешки. — Один-то уже погрузили, заранее для тебя — ну да мы его на запятой толканем, на что-то полезное обменяем…
— Думаю, пятнадцать минут тебе на переодевание хватит? — Свед подмигнул и пошел к своему номеру.
— Да, особенно после того, как ваши ребята чуть было не отправили нас на тот свет перед Проездом сюда, — заметил Нэко. — Что ж, неплохой способ забирать оплату не отдавая товар, но он не сработал.
Я бежал через развалины мертвого города, что внезапно ожил, но ожил лишь только для того, чтобы посеять смерть. Проплывали мимо полуразрушенные дома, в черные провалы окон не мог проникнуть даже взгляд через тактические очки. Желтый город, желтые стены, желтые кучи мусора, желтая разбитая техника на улицах — все, окружающее меня, тяжело уходящее назад с каждым шагом, было желтым, благодаря просветляющим тьму очкам. И хотя небо над головой было таким же непроницаемо темным, как и провалы в стенах домов, я-то знал, что оно на самом деле грязно-розовое, покрытое странными вертикально-бахромчатыми облаками, которым не было места в моем родном мире. Но таким оно станет потом, на рассвете, через несколько долгих часов — время, которое для меня сейчас, когда я считал каждую секунду, хватая воспаленными легкими сырой воздух чужого для меня мира, практически вечностью.
«Зачем мы туда идем? Для чего мы здесь?» — словно спрашивали меня ее большие выразительные глаза, и я, не удержавшись, погладил Манин загривок, словно обещая, что скоро мы покинем это негостеприимное место.