— Это одна из записей, которая хранится в захваченном корабле, — сказал Счетчик. — Нам удалось наладить диалог с компьютером корабля. Это куда труднее, чем управлять вашей электроникой, но мы справились.
Вряд ли мой челнок идет так неудачно, чтобы попасть крейсеру «лоб в лоб». Но это и не требуется. На дистанции до восьми километров меня сметет энергетический щит крейсера. Или я просто попаду в область искривленного пространства, остающуюся в кильватере крейсеров до четверти часа. Шаттл развалится, как гнилая лодка от удара цунами.
Парень отхлебнул из своей кружки, блаженно улыбнулся. В комнате витал слабый запах алкоголя. Удивительно, в санатории он не запрещен?
— Спасибо, Петя, — без всякой иронии сказала она. — А я растерялась, дура… Андрей Валентинович, как вы?
— Вторая кабина интерната Матушкин Свет, — пробормотал я. Испуг был внезапным, и очень обидным. Нет, не гожусь я на роль возмутителя спокойствия.
— Хорошо отдохнуть, пане, — девушка вздохнула. — Мой отпуск… ой-ой… полгода!