– Глупая ты все же. Ничего против людей я не имею. У меня приемная мать наполовину человек.
Это что, выходит, чтобы стать человеком, мне надо об зеркало головой постучаться? Теперь понятно, почему хвис считают чокнутыми. А вы попробуйте постоянно головой обо что-нибудь стучаться и при этом оставаться нормальной.
Вроде бы еще секунду назад я караулила объект своей извращенной любви, внимательно вслушиваясь в каждое его движение, в шелест льняного белья и мирное дыхание. Судя же по ощущениям, которые редко подводят звериный организм, прошло уже несколько часов. Да и в комнате присутствует кто-то лишний.
– Ну, – зарделся он, – я с детства рослым был. О том, что мама – сестра нашего маркграфа, я узнал от нее лет в четырнадцать. Когда тот приехал и начал требовать меня к себе в наследники. До этого я и знать ничего не знал. Конечно, мама никогда не скрывала, что… что она меня на стороне прижила. А отец всегда говорил – главное, кто вырастил и любовь в ребенка вложил, а не тот, кто… соблазнил и кинул.
– Не буду скрывать – зная, насколько хвиса может быть опасна, я разрешил Барталомео забрать ее.
Интересно, он перекидываться может? Раньше ничего такого я за ним не замечала. Разве что клыки отрастали… До того любопытно, что хоть бери и самостоятельно доводи Вареника до ручки.