Майор не ошибся в выборе: он взял полную рюмку и бисквит.
– Вы дали мне слово, граф, – холодно отвечал Моррель и взглянул на свои часы, – уже половина двенадцатого.
– Доктор, доктор! – крикнул Барруа, чувствуя, что начинается новый припадок.
– Как он говорит! – прошептал Бошан. – Положительно это вельможа!
К этому времени окончательно исчезают все сословные различия. Факкино преследует князя, князь – транстеверинца, транстеверинец – купца; и все это дует, гасит, снова зажигает. Если бы в этот миг появился древний Эол, он был бы провозглашен королем мокколи, а Аквилон – наследным принцем.
– Бертуччо, – сказал он, – принесите господину нотариусу пятьдесят тысяч франков.