«Умоляю! Только не это! Что угодно, но только не это! Только не трепет новой жизни.
— Надо, — сказали наши всегда спокойные медики, — и цинковый и деревянный. Он у нас пока в морге полежит.
— Святая-я святых… святая-я святых, — заканючил комбриг, страдальчески ломая руки перед командиром, — подъём флага, святая святых, а у вас до чего дошло, у вас механик, пьяный в жопу, жопой в иллюминаторе застрял! Валерий Яковлевич! Вы же боретесь за звание «отличный корабль»! Сейчас же командующий здесь будет вместе с главкомом.
— Я — Зверев! Сообщите в КГБ! Я — Зверев!…
Когда наш экипаж очутился вместе с лодкой в порядочном городе, перед спуском на берег старпом построил офицеров и мичманов.
У нас все раненые. У нас же нормальных нет. И различаемся только степенью ранения: легкораненые и тяжело-… Чем выше, тем тяжелее…