Это было настолько уникально, что начальство сразу как-то даже не соображало, что в него запустили, допустим, в торец предметом, а соображало только через несколько суток, когда Ал Алыч был уже далеко.
— Ку-ка-ре-ку!!! — и бывал тут же уестествлен.
Тральщик потужился-потужился — никак. Ах ты! Орлуха врубился на полную мощность. Его керогаз гору своротит, если потребуется.
В общем-то, Лоб у нас трусоват. У него мощная шевелюра и ужас в глазах. От страха он говорить не может и потому мотает головой. Он не хочет, чтоб его сгноили.
Правда, если его спросить: «Слушай, а отчего ты так много спишь?» — он, не балуя разнообразием, затянет: «Пять лет по лагерям…».
Наш врач корабельный взялся его лечить. Но корабельный Ваня у нас — олух царя небесного: он из простого триппера наследственный сифилис сделает.