Чувствую, как партия напряглась затылком. Пора линять.
И тут — молчание. Строй молчит, как один человек. Не сговариваясь. Только злое дыхание и — всё.
Голос старлея убаюкал бы коменданта до конца, продолжайся он не пять минут, а десять.
— А чего? — говорит тот. — Я ничего… Я читал… в «Химии и жизни»…
— Товарищ командир, тут вот телефонограмма для вас.
На флоте столько всего можно, что просто уши закладывает.