А как мы недавно безо всякого разрешения америкосов боданули? Это ж просто праздник души.
А ты опять, вежливо так, усомнился, а она опять на место — тух! А ты опять её вверх давишь. Тут ручка совсем с ума сходит, свирепеет и несколько раз с шумом опускается-поднимается, опускается-поднимается, бьётся-жмётся-дожимается.
Архимед Ашотыч, выставив вперёд ручонку, заёрзал, совершая ею фехтовальные движения до тех пор, пока рука циклопа не протянулась медленно и не достала Архимеда не поймёшь за что. Архимед Ашотыч развевался в той руке ящерицей круглоголовкой всего одну секунду.
Праздничный парад. Офицерскую «коробку» — восемь на шестнадцать — привезли на площадь заранее. Начинается отстой. Морозно. Холод залезает в рукава, в брюки и кусается за офицерские ляжки.
Автономка не спеша разматывала свою нить. Центральный не спеша плыл, увязая в грезах; со всех сторон мерно шипело, свистело, гудело, отпотевало; что нужно — перегонялось, что не нужно — откачивалось.
— Пошлёшь их подальше, ясно? — сказал командующий.