«А вот это нехорошо, — подумал я, — мы так не договаривались. Надо срочно поискать нам гальюн где-то на стороне, а то этот любимый сын лошади Пржевальского и впрямь помчится по начальству». И пошёл я искать гальюн.
…Ночью подводная лодка висит в бездонных просторах, как заброшенный космический корабль… Железная пустыня… Можно пройти с носа в корму — ни одного человека, только ровный шум вентиляторов, и ты стараешься идти тихо, крадёшься, чтоб не спугнуть общую космичность: инопланетянин на чужом корабле…
И она, раскрасневшаяся и свежая от дивного воздуха и от присутствия столь благодарных слушателей, увлеченно повествовала им об избах, избушках, лабазах, скотных и постоялых дворах, о банях, колокольнях и топке по-черному.
С тех пор поехало: то — «прошу роз-решения на о-борт», то — «с о-борта».
И тут он её увидел. Как всё-таки быстро у человека меняется лицо! И орать человек во всю глотку на одном выдохе может, оказывается, минут двадцать.
Помощник быстро сунул таракана в рот и сочно зажевал.