— Движется, — говорит пом. — В обратную сторону. Со вчерашнего дня пошёл. Эти придурки из штаба решили нас отпустить вчерашним числом, чтоб мы и в отпуск успели, и в автономку не опоздали.
— Товарищ командир, — доложил я через полчаса, — везде стало по двадцать с половиной процентов кислорода.
— Командир! Занимайтесь сами. Предъявите по готовности.
Вроде бы не за что. Хотя кто его знает. Он уже год на корабле, а старпом только и делает, что дерёт его нещадно за всякую ерунду, а при встрече смотрит, как удав на кролика. Может, он опять в кубрике побывал и нашёл там что-нибудь?
Если вы нарисуете себе в воображении нос картошкой, рот от уха до уха и никогда не чесанные волосы, вы поймете, кому Родина доверила боевую часть пять! Она доверила её большому философу. Во всех случаях жизни он тихонечко напевает: «Тра-ля-ля» — особенно во время нахлобучек.
— Слушай! Пусти пожить, — говорили мне, — ты же всё равно в море, — и я отдавал ключи.