Она забыла выключить телефон, и теперь он пищал и дергался в сумочке. Тем временем к деду подошли с бокалами двое каких-то, хорошо одетых, но с банальными лицами и глазами, и он стоял, тепло обняв их за плечи. До Алисы доносилось: «…живой классик! Неповторимая сила таланта… Размах, грандиозная сила… И еще вот эта сила в ваших полотнах…»
Прозвенел дверной звонок. На пороге стоял мужчина.
— Надо было тебе с ним остаться, с дедом, в смысле. Задобрить.
— Хорошо, — торопливо сказала Ирина Вике. — Не навсегда. Я же не зверь.
А потом все случилось. И теперь Макс жил отдельно.
Капитализм, мрачно подумала Ирина. Потогонная система, как в девятнадцатом веке. Ни тебе оплаченного больничного, ни тебе соцпакета, ни тебе профсоюзной путевки в санаторий. Работай, работай, как раб на галерах. А то клиентура разбежится, аренда сожрет всю прибыль, а у Вики, между прочим, дочка шестнадцати лет, ей в будущем году в институт поступать…