Гостевой туалет был велик и светел, в нем пахло розарием — и табачным дымом; две чопорные дамы курили на диване и беседовали не об искусстве, как можно было предположить, а о взятках в каком-то провинциальном институте. Алисы не было.
— Нужно, чтобы кто-то из родственников приехал и привез ее полис.
За окнами медленно темнело. Антон покончил с «Балтикой», и теперь у него слегка шумело в голове.
И успела увидеть в проеме закрывающейся двери знакомую фигурку.
Ветер в лицо успокаивал ее. Размазывал слезы. Говорил, что все еще будет.
Она сидела, скрючившись, у журнального стола, и перед ней, и на полу, и по всей комнате валялись листы бумаги: страницы блокнота, чеки из магазина, рекламные проспекты, салфетки, — весь бумажный мусор, который только был в квартире, пошел теперь в дело. Ирина сидела и писала, не останавливаясь, левой рукой: «Делай, как я скажу». «Слушай меня не пытайся сопротивляться». «Ты шарлатанка обманщица дрянь».