Повинуясь чужой воле, Ирина схватила ножницы, развернула лезвиями к себе и поднесла к лицу. От ужаса к ней вернулся дар речи.
— Я не хотел! — Вова, притихший было, опять забился в невидимых тенетах. — Я не знаю… Да они, может, и ничего… Я только к ее деду, ну, пусть даст денег, а я верну, я отдам…
— У нее кровоизлияние, — тревожно сказал демон. — У нее инсульт!
— Игорь Анатольевич! Извините, что потревожила…
— Неправильный ответ. Давай еще раз: мы ее спасем?
Рука, повинуясь темному внутреннему приказу, сама собой согнулась, и ствол уперся в висок. Антону страшно понравилось, как изменились окружающие его глаза; да, они изменились. В них по-прежнему был ужас, но другого толка.