Помолчали пять минут. Ехать сделалось легче.
— Здесь! Здесь вы виделись в последний раз!
Ирина поискала взглядом Алису. Старый художник сидел, пригорюнившись, опустив голову на руку: устал, наверное, за длинный день бесконечных поздравлений. Его родственники и друзья общались, каждый в своем кружке; подали сладкое, и гости бродили по залу с кофейными чашечками в руках.
Ирина нахмурилась в зеркало, изображая праведный гнев. Спрятала пудреницу в карман брюк, поправила белую хламиду, приподняла стул и резко опустила — стук ножек о деревянный пол был хорошо слышен на кухне. Уселась, кончиками пальцев играя с пламенем свечи.
Ирина поджала губы. Коллеги, допущенные до кормушки раньше, успели растащить по ниточке возможные версии, не оставив ей свободы маневра.
— Олег Васильевич! — Ирина редко когда чувствовала себя такой значимой, значительной и компетентной, и взгляд, обращенный на гостью, сиял, как фары дальнобойного грузовика. — Да, я могу помочь тебе, голубушка, твой муж…