— Война подходит к концу, — сказал он меланхолически и устало. — Еще год, и мы о ней забудем.
— Хорошо. Надеюсь, его хозяин еще здесь. Он ведь тоже француз.
Я стоял между длинными рядами развешанных костюмов и ждал. Казалось, костюмы со всех сторон шли маршем на меня, как армия автоматов, доведенных до верха совершенства, когда в человеке уже нет нужды. Продавец, прошмыгнувший по безмолвным рядам, показался мне анахронизмом.
— В начале июля, — произнес я. — Откуда ты знаешь?
— Слово «справедливо» я уже слышал сегодня несколько раз, — ответил я.
— Какая разница? — спросил я с удивлением. — Жизнь ведь — не скачка с препятствиями.