— Дольше, — сказала Наташа. — До полуночи. В полночь она должна стоять перед рестораном «Эль Марокко».
— Теперь я имею право работать, — ответил я. Я солгал, но в данной ситуации это был не такой уж грех.
— Вот скряга. Пятьсот было бы в самый раз.
Я снял с нее купальный халат и бросил его на пол.
— Распростерся ниц перед плюшевым креслом, молюсь па тебя и проклинаю свою судьбу. Я совершенно уничтожен.
— Нигде. В конкурирующих фирмах я не работал.