— Не слишком ли она шикарна для не совсем законченного полотна? — спросил я.
— Что случилось? — спросил Танненбаум. — Вы испугались? Но вы же знали, что я играю в антифашистском фильме.
— А как вы вообще живете? — спросил я. — Как идут дела?
— По-сегедски, — ответил я. — Все было великолепно. Очень благодарен.
— Что вы пьете? — спросил я Наташу Петрову.
— Писал. Но не сумел ничего опубликовать. За несколько лет ему не удалось напечатать ни строчки, — сказал Липшюц.