– А какое отношение имеет Гайде к Али-Тебелину?
– Черт возьми! Пусть меня лучше убьют! – воскликнул Альбер.
– И у этих напитков горький вкус, как у сушеной апельсиновой корки?
В эту минуту глаза д’Авриньи встретились с глазами Нуартье; в них светилась такая бесконечная радость, такая глубокая и всепроникающая мысль, что доктор был поражен.
– Эдуард, – сказал он наконец, повелительно глядя на ребенка, – поди поиграй в гостиной, мне нужно поговорить с твоей матерью.
Пеппино кивнул головой и, вынув из кармана четки, принялся бормотать молитвы, а конторщик прошел в ту же дверь, за которой исчезли служитель и барон.