Птица, кружившая в моём сознании, приостановилась, будто увязнув в горячем полуденном воздухе.
— Убью, — равнодушно сказал я близнецам. И примерился мечом — сперва правому голову снести, потом левому.
— Гордый, а к тебе вот припёрся, — возразил я ворчливо.
Теперь молчал Рекотарс. Возможно, ему, одурманенному вином, было трудно соображать.
— Не время для лекций, — сказал я как можно более холодно, а на самом деле желая скрыть нервную дрожь, охватившую меня при звуке этих имён и названий. — Как я понял, речь идёт… что станет с миром в результате вторжения Чужака?
А потом сверху послышался тяжёлый удар. И целую секунду было тихо. И ещё секунду.