Но жуть вызывал не он, а нечто, сидевшее на козлах.
— Ну так что же, господа? — спросил Мохов едва ли не жалобно. — Больше и нет ни у кого дельных мыслей?
Рывком выхватил откуда-то из-под дохи вороненый «смит-вессон», вытянул руку, прицелился, ведя стволом за кружившим облаком, сотканной из золотистых частичек летучей мышью. Палец лег нас пусковой крючок, лицо стало мрачно-решительным…
— Отпоют же… Такая уж Мокею несчастливая планида выпала, что тут поделать…
— А глазыньки что бегают у обоих самым блудливым образом? — грубовато прикрикнул Самолетов. — И вид, как у пакостной кошки, что сметаны полизала…
— Николай Флегонтыч, что за страсти? Я так понимаю, ночью обокрали, и не одного?