Но на этот раз Стас не отвернулся и не сжался. Смотрел на дорогу.
Придется разделиться. Пять сотен крысиных душ — это почти три тонны. Плюс полтонны секвенсора. А “норка” и по шоссе-то больше тонны не потянет…
— У нас тут притормозили. Вышли, стали козырьки гнуть. Это у вас не по уставу, то у вас не по инструкции… Пидоры канцелярские… Это что, новенький, заместо Рыжова?
Пальцы схватили пустоту, а потом уперлись в кевларин плаща. Рюкзак остался в ларьке. Вместе с планшеткой, со всей аппаратурой… А тепловизор и вовсе сломан. Еще два дня назад.
Включил прицел. Присел, нашел темные обводы крысиного тельца.
Правую руку держал на правом сиденье. Там, где лежала Белоснежка. Втягивала воздух редко и тяжело. Открыв пасть, но все равно с трудом, едва слышно…