В конце концов, они устроили в послеоперационном отделении нечто вроде пикника. Ворон-сенсей даже отнес одну коробку маме Джина и после медицинского осмотра отдернул занавески в ее боксе, так что получилось, словно они ужинали все вместе. Когда мама поела, она стала выглядеть лучше: и спину держала не так устало, и на лице у нее появился румянец. Впрочем, рис карри Аяко удавался всегда.
— Я посмотрю. — Джин как-то подобрал полу-укомплектованную аптечку; там нашелся маленький скальпель. Майлз-сан оглядел его, пожал плечами и, к ужасу Джина, ткнул лезвием в большой палец. Когда капля крови набухла, он склонился и прижал палец к клапану конверта, оставляя четкий отпечаток поперек склейки, потом ручкой обвел его и поставил свои инициалы.
Вернулся Джин, который произвел быстрый смотр своему зверинцу, не забыв пересчитать и кур.
— А на Джексоне все проворачивают втихую, — с кривой усмешкой припечатал Ворон.
— Сначала один вопрос. У вас до сих пор на борту та антигравная платформа, которой мы пользовались вчера?
— Я подумал, — пояснил Роик, — что вам захочется пострелять из моего парализатора. — Из кобуры под курткой Роик вытащил то самое оружие, которое сделало Джину так плохо, и мальчик вздрогнул.