— И вас тоже, — ответила Ингеборга совершенно хладнокровно. — Иван, мы идем обедать. Я считаю, что мы должны пригласить на обед и твоего отца. Сегодня мы обедаем в шашлычной, Павел Андре… Прошу прощения. Пойдемте?
Вздыхая, она обмоталась пледом и, чувствуя собственную непривычную толщину под мышками, побрела на кухню.
Он снова открыл глаза, зная, что забытье не вернется и ждать его спасительного прихода бессмысленно.
Там еще никого не было, кроме бледненькой и хорошенькой Саши, которая в своем кабинете разбирала бумаги. Она подняла на Степана прекрасные виноватые глаза, которые он видеть не мог, но ничего не сказала, от чего Степан немедленно почувствовал себя свиньей.
— А зажигалка? Как она в котлован попала? Когда ты ее все-таки потерял?
В редкие выходные, когда ему не нужно было никуда нестись, он старался хотя бы выспаться на несколько дней вперед.