Сын Семпере недоверчиво взирал на меня с высоты лестницы. Поневоле мне пришлось вспомнить, что неделю назад они видели меня в состоянии, вполне подходящем для обитателя морга пятого района.
— Она рассказала, что ты работаешь над новой книгой по заказу иностранного издателя. Она называет его патроном. По ее словам, он щедро платит тебе, но тебе противно брать у него деньги. Она говорит, ты боишься этого человека, патрона, и в этом деле что-то нечисто.
— Я не работаю в адвокатской конторе, сеньора Марласка. Цель моего визита сугубо личная. Не могли бы вы уделить мне несколько минут, чтобы поговорить о собственности, некогда принадлежавшей вашему покойному мужу, дону Диего?
— Он думает, что вы лишились рассудка. Он убежден в вашей невиновности и в любом случае не желает, чтобы с вами что-то случилось. Его семья придерживается иного мнения. Мне известно, что родитель вашего приятеля Видаля, для которого вы отнюдь не святой, тайно предложил вознаграждение Маркосу и Кастело, если они вырвут у вас признание менее чем за двенадцать часов. Они его заверили, что к утру вы будете декламировать строфы из «Каниго».
— Так… Вы можете подождать минутку? Мы его позовем.
— Он не останется без невесты, учитывая, сколько пташек вьется у витрины, чтобы полюбоваться на него.