– В саперном корпусе Вооруженных сил этой прекрасной, но увы – покойной страны, – усмехнулся он, – Отслужил три года связистом, чтобы поступить в колледж. Сразу оговорюсь, кроме меня, никто больше нигде не служил. Только Роб, который погиб. Если бы не он, не знаю, чем бы мы отбивались. Калифорния не Аризона, оружия у людей мало.
Как нам сказали – так мы и сделали. Желание выкрутить максимум выгоды и разжиться топливом было всеобъемлющим. На аэродром нас не пустили, кстати, тормознули на въезде. Там теперь расположилось штук восемь многоцелевых "ирокезов", на паре из которых виднелись красные кресты. Да и вояк было немало, причем на постоянной основе, судя по всему – вдоль границы аэродрома вытянулись многочисленные жилые трейлеры.
Правда, такой ландшафтик с холмами по сторонам начал напрягать мою параноидальную часть натуры – случись чего, так и свернуть с дороги некуда, разве что в кювет. До этого в большинстве место можно было рвануть просто в пустыню, наплевав на все.
Еще в этом городе работал отель, хоть с электричеством в нем была ситуация напряженная – его просто не было. Не было здесь халявного газа, а горючее в бочках возили чуть не за тысячу километров. В номерах, которые обошлись недорого, были керосиновые лампы, а вода еще шла из кранов, но исключительно холодная. Но ничего, и такой помылись, куда денешься.
– Нет, не умею, зато вот девочка умеет. Так? – обернулся он к Дрике.
– Изгоним, браться, грешных из стада своего! – уже надрывался преподобный, и десятки голосов подхватывали его крик. – Очистим его, отделим зерна от плевел и придем к вратам царства Божьего чистыми! Все! Не убоявшись Сатаны и посулов его! Не убоявшись его клеветы на нас перед Богом, потому что нет клеветы, которая могла бы очернить праведного, ибо Бог есть Свет и Он есть Любовь! Иисус нас любит, братья! Аллилуйя! Аллилуйя, братья! Иисус нас любит! Возлюбим и мы Его! Возлюбим братья! Очистим свое стадо! Очистим, и да упокоит он нас на злачных пажитях! Иисус нас любит! Аллилуйя!