– Слышу чисто и громко, – откликнулась рация почти мгновенно.
– Стол, – сказал я, указав на старый обеденный стол, стоящий у стены.
– Сокс ничего не чует? Чего он такой спокойный?
Подав гудящий и гоняющий мусор винтами самолет к самым воротам, из которых вчера выкатили оставшуюся в Уичите "сессну", я заглушил двигатели. Долетели, кстати, почти достигнув сорокаминутного резерва топлива, все же самолет был не просто загружен, не еще и перетяжелен немного. Но ладно, главное, что долетели. Самолет отличный, кстати, и управляется легко, и летит далеко и быстро. Если бы не проблемы с заправкой, то я бы точно решился лететь на нем до конца. Но очень уж много всего непредсказуемого ждет нас по пути, даже самый первый полет нас в этом убедил. Надо же было влезть в такие проблемы? И поди, угадай заранее, что такое вообще может случиться.
Уже знакомая дорога отматывала назад знакомые пейзажи, словно киноленту кто-то задом наперед нам прокручивал. Погода снова стала солнечной, ясной, ураган, бушевавший в этих краях всего лишь три дня назад, словно стерся из памяти природы.
Два следующих мормонских городка мы проехали спокойно, хотя на восточном выезде из Вендена было некое укрепление из бетонных блоков, в котором мы видели людей в шляпах и бейсболках. А снова потянулась унылая пустыня, и так километров на тридцать, не меньше. Снова ехали молча, лишь рация, воткнутая в держатель на панели, ловила время от времени чьи-то непонятные переговоры, да навигатор женским голосом извещал, сколько осталось до следующего поворота. Пока до него было далеко, дорога тянулась прямая как струна, разрезая пыльное тело пустыни.