В место ответного комментария я смачно высказался по-русски, от всей души. Дрика уже привыкла, знала, что перевод не обязателен, а Сэм вопросительно глянул на меня.
Чем дальше от берега, тем меньше было следов урагана. Поначалу попадалась на глаза то сорванная крыша в Кросби, то рекламный щит, воткнувшийся в витрину магазинчика на заправке, то жгуты оборванных проводов, переплетенные в клубок с ветками. А потом и такие признаки недавно бушевавшей стихии исчезли.
– Ну, ну! – предостерегающе поднял руку Сэм. – Все не так плохо, там… – он посветил фонариком в цистерну, -… уже больше половины. Это больше двух тысяч галлонов. Намного.
– Ни одну улицу перекрыть невозможно, все очень просторно, между участками даже заборов нет.
– Мы сбежали из Эль-Пасо, – сказала тощая женщина, – Проклятые спики разогнали всех белых в тех краях. Кто уцелел, тот подался на север, как мы.
Непривычно было видеть перед собой вместо пикапа большой грузовик. В открытые окна был слышен мощный рык его дизеля, задранная вверх труба время от времени выбрасывала клубы грязного дыма. Длинная машина, и не слишком высоко сидящая над землей, ехать без дорог на ней будет трудно, если только по укатанным проселкам, но выбора у нас нет. С другой стороны, насколько я помню, у нас по деревням всегда катались грузовики тоже заднеприводные, и по проселкам, и по полям, и ничего, ездили. Так что рано я паникую, разберемся.