Повернувшись к плите, Руана достала один из двух испеченных пирогов и подала его к столу; из отверстий, проделанных в румяной корочке, поплыл изумительный аромат.
Так и получилось, что у меня на глазах мой родной отец помогал моему убийце.
— Этот вопрос точит меня изо дня в день, стоит только отвлечься от таких дел, как убийство твоей дочери.
— Твоя мать в ужасном состоянии, Линдси. Никогда ее такой не видела.
Она наклонилась к нему. Сквозь волну антисептиков и спирта пробивался травяной запах его кожи. Уйдя из дому, она забрала свою любимую папину рубашку и временами расхаживала в ней по комнате, чтобы его частица перешла к ней. Стремясь как можно дольше сохранить этот запах, мама никогда не выходила в ней на улицу. Как-то ночью, измучившись от тоски, она надела рубашку на подушку, застегнула на все пуговицы и легла с ней в обнимку, как глупая школьница.
— Зачем ты прикидываешься? Это ведь из полиции звонили, верно?