Бакли набрал пригоршню фишек, потом еще одну, и высыпал их на доску, между карточками «Шанс» и «Общественная казна».
В воздухе поплыл какой-то запах, и мамины растревоженные мысли снова разлетелись по сторонам.
— Как сказал бы мой отец: хорошо уже то, что она выбралась из этого дерьма.
— Да? — Моей маме нечасто доводилось слышать робкие нотки в материнском голосе.
Бакли ударил в барабан. И сразу, не останавливаясь, — еще, еще и еще. Через пять минут этой какофонии один лишь Хэл сохранял способность улыбаться. А все остальные заглянули в ближайшее будущее: там их ждал несмолкаемый грохот.
Целую неделю Линдси следила за зеленым домом, действуя методами моего убийцы.