Жеребец шел как сомнамбула, тяжело заваливаясь на задние ноги, а передние переставляя так, словно ступал ими по ножам.
– Такая уродилась. – Я пожала плечами и отхлебнула из чашки. От крепкого чая сразу свело зубы.
– В казармы, Саша, – сказал дед шоферу, – к военному врачу поедем, я со Славиком договорился. – Славик – это был дедов однополчанин, тот самый генерал-майор. – У них там в госпитале строжайшая секретность. Матерь твою волновать не будем, это ты верно рассудила.
Сумрак коридора, прохлада парадного – и мы вынырнули в солнечное, шумное, совсем уже не раннее утро.
Хозяйственный Геша за это время наварил собакам мясной похлебки, а для Ричарда отыскал средних размеров эмалированный таз и соорудил к нему деревянную подставочку.
– Геш, а разве так можно? – удивленно спросила я, спрятала руки за спину и даже отодвинулась подальше от денег.