– Шею не дави! Шею не дави, – сказал он голосом Карлсона, заглянул мне в лицо и спросил: – Что случилось, маленькая? Что с тобой?
– Ага. Так, значит, впрягаешься за кобло? На любые бабки?
Он был загадочным человеком и, я так понимаю, сам лелеял эту свою загадочность. Говорили, что он был жокеем. Говорили, что он работал в цирке. Говорили, что он был каскадером в кино. Говорили, что он мастер спорта по выездке. Что было правдой? Неизвестно.
– Да-а-а! – Они всем скопом кинулись к нам, и Зоська шарахнулась в сторону.
– Нет, послушай. Она же тебя вылечила тогда все-таки. Ну, будем считать – сильный гипнотизер, но я ведь тоже видела эту змею на воске, ты помнишь?
Небо текло надо мной, как вода, высокая трава колебалась под ленивым ветром, словно водоросли, а тени облаков проплывали неведомыми и невидимыми рыбами. Я лежала как утопленница на дне этой небесной реки – спокойно, бездумно, слушая ветер. Печаль уходила.