— Понимаешь, несмотря на все, в глубине души я знала, как ты в действительности относишься ко мне и малышке.
— Поздно, я уже впустил ее. Она здесь. Выругавшись себе под нос, Мэтт развернулся и понял, что отец действительно имел дерзость привести женщину к нему в спальню. На какую-то долю секунды необычайное сходство между Мередит и этой хрупкой женщиной ударило в сердце. Он пристально уставился на Кэролайн, скрывавшую нерешительность и робость за маской железной невозмутимости. Мередит унаследовала от нее волосы и глаза, но не скульптурно-точеные черты лица. Однако уже этого сходства было достаточно, чтобы Мэтту захотелось выкинуть ее из комнаты с глаз долой.
Сквозь туман собственной скорби Мередит распознала невыносимую тоску и боль Мэтта, увидела его искаженное мукой лицо, и нежность, давно забытая сладостная нежность наполнила сердце, пока оно не заныло.
— Но одиннадцать лет назад ты, видать, была чертовски импульсивна! Мэтт провел с тобой всего один вечер, и ты забеременела. Он говорил, что ты до него не знала мужчин. Так что, похоже, ты в два счета решила, что он для тебя — единственный.
— Какое право ты вообще имеешь спрашивать? И кем себя считаешь, черт возьми?!
Мередит сделала над собой усилие, пытаясь оставаться спокойной и собранной, но перед глазами все поплыло.