Но, как оказалось, Мэтт вовсе не переживал. Он был просто вне себя.
— Нет, — повторила Мередит, солгав и прекрасно понимая это.
Намеренно дружелюбное упоминание имен Мередит и Паркера вызвало испуганное молчание, но ожидаемое столпотворение разразилось сразу же: вопросы летели со всех сторон, самый громкий — от репортера Си-би-эс в первом ряду.
— Может, и нет, зато за спинами у вас стоят люди, и ваша беседа становится слишком сложной, чтобы следовать ее смыслу без карты.
Мередит заметила тонкую улыбку Мэтта. Радуется, что удалось наконец пробить броню ее молчания?
Мередит не всегда могла вспомнить, но с каждой минутой все острее сознавала, что Мэтт начинает злиться.