И неожиданно в концертном зале стало почти тихо, зажегся верхний свет, затрещали микрофоны, и сердце Мередит лихорадочно забилось, а все мысли мгновенно растаяли.
Но она всю жизнь должна платить, платить за малейший промах.
— Обязательно поможет, дорогой, — пообещала она, целуя его в подбородок.
— Сначала я писала тебе дважды в неделю. Позже, когда ты не отвечал, стала писать раз в неделю.
— Д-думаю, да, — ответила Мередит, неловко морщась от плохо скрытого осуждения в словах Стюарта.
— Даже я способна сунуть кусок мясного рулета между двумя ломтями хлеба, открыть банку и подогреть суп, — сообщила она, улыбаясь.