— Господи милостивый! — охнула Мередит, опускаясь в кресло. Но она знала в душе, твердо знала, что ее развод законный и все сделано как полагается! Знала потому, что все иное было немыслимым.
Мередит мгновенно забыла о бесцельных размышлениях и вернулась к печальной действительности и неизбежному тяжелому разговору, предстоявшему впереди.
— Мередит, если ты сердита за то, что я потребовал от вас личного залога под хаустонский кредит, так и скажи. Ты разочарована во мне, и я это понимаю, но не нужно все сваливать на другие причины.
— Том! — не выдержав, сухо сказал Дэвид. — Нельзя ли перейти к делу, иначе это совещание никогда не кончится. Что же ты заметил, пока слонялся у здания?
— Что?! — в полном недоумении пролепетала она. — Так, может, ты мне объяснишь, в чем дело?
Но Мередит не слишком поверила ему. Всякий человек был бы глубоко раздосадован и смущен отказом. Угрызения совести и стыд за мелочную злобу отца заставили ее отвести глаза. Они почти помирились и беседовали как добрые знакомые. Так хорошо было разговаривать с ним, словно уродливое прошлое больше не существовало! Мередит не хотела вражды: в том, что случилось много лет назад, — не только его вина. Теперь у них обоих новая жизнь, каждый пошел своей дорогой. Она гордится своими достижениями, Мэтт имел полное право гордиться своими.