— Разве я так предполагала? — вежливо удивилась Мередит, отлично зная, что ничего подобного не высказывала. Улыбнувшись Филипу, она позволила себе всего несколькими минутами напряженного молчания упрекнуть его за несправедливость и нетерпение. Это был самый эффективный способ дать ему понять, как он резок и неразумен. Но тем не менее его голос звучал сухо, сдержанно, как это часто бывало с того дня, когда случился сердечный приступ, и Мередит подавила острый укол тревоги.