После его ухода она взглянула на Мередит, тупо уставившуюся в пространство.
Прошлой ночью он вернулся из Греции, где вел переговоры о приобретении торгового флота, занявшие пять долгих, мучительных, бесконечных недель вместо запланированных двух. Теперь его задерживало лишь проклятое интервью.
Чувствуя, что его выпроводили, словно нерадивого школьника, Питер уныло побрел к лифту и вернулся к себе в офис. Пожалуй, это гораздо мудрее, чем оставаться на шестидесятом этаже и тем самым показать, что ему действительно нечего делать следующие четверть часа.
— Из какого же вы города? — резко вмешался отец Мередит, готовый подвергнуть допросу и устрашить любого мужчину, который близко подойдет к дочери.
Машина Мередит поблескивала на солнце — белая, изящная и, несомненно, дорогая. Насколько неуместно выглядела она здесь, среди окружающего убожества! Патрик, очевидно, тоже так посчитал, потому что, когда снова повернулся к Мередит, мохнатые брови были сведены в прямую линию, а выцветшие голубые глаза почти исчезли в глубоких морщинах.