– Хотите жить – не шевелитесь и молчите, – сказал Рэйнберд.
– Какие полицейские? – хрипло спросил Энди.
– Не знаю. – Цок, цок, цок – у него в голове. Уже не черная лошадь; теперь это были почтовые мешки, наполненные острыми обрезками железа; их сбрасывали на него из окна пятого этажа. – Будем исходить из того, что они приближаются.
– Чарли... ты думаешь, уже поздно? Ты это чувствуешь?
Рэйнберд сел. На нем были старые джинсы и выцветшая рубашка.
Людей постепенно узнаешь. Киваешь на улице миссис Бэкон, после смерти мужа заключившей новый брак с водкой (по ней и видно: медовый месяц в таком браке наглядно отразился на ее лице и фигуре). Приветственно машешь двум девицам с белым «ягуаром», которые снимают дом на углу Джасминстрит и Лейклэнд-авеню, – подумав: интересно, как может выглядеть ночка в их обществе. Рассуждаешь о бейсболе с мистером Хэммондом на Лорел-лзйн, он, разговаривая, не перестает подрезать живую изгородь. Мистер Хэммонд – клерк из фирмы ИБМ, родился в Атланте и был ярым болельщиком команды «Атлантские молодцы». Он терпеть не мог «Большой красной машины» из Цинциннати, что совсем не сближало его с соседями. На это, Хэммонд плевал. Он просто ждал, когда ИБМ вручит ему документы на получение пенсии.