– На кухне, скорее всего. С мамой и Мусей, – Муся была помянута необыкновенно нежным тоном.
Черт возьми, кем нужно быть, чтобы так… так подло обманывать беззащитную нищую дуреху, которая работает день и ночь и носит кримпленовые платья и клетчатые юбочки образца семидесятых?!
Вдруг он как будто увидел обросший водорослями камень и тело, плавающее лицом вниз, и голубоватую ногу, попавшую под свет фонаря, и его чуть не вырвало.
– Нина Павловна, я не жулик. Я давно работаю и хорошо зарабатываю. Вы об этом меня спрашиваете?
– Как у меня не разорвалось сердце, – бормотала тетя Александра как бы в забытьи, – я шла по дорожке, и вспоминала, вспоминала… Как все были живы, и Павел, и Яков, и Галочка, как машина привозила гостей, как я играла среди георгинов, и вдруг!.. Из кустов!.. Прямо на меня!.. Боже, как я осталась жива!..
– Я разуюсь и посмотрю, – предложил Кирилл.