– Конечно, – сказала она и улыбнулась, – сто раз цепляла. Я же говорю, что все время забываю фары выключать.
– Держись, – сказал он, глядя ей в глаза, – все будет хорошо.
На нем была написана такая неподдельная, настоящая, первоклассная ненависть, что он даже засмотрелся, забыв, что собирается спрыгнуть.
– Я схожу! – Кирилл быстро встал. – Я ее потороплю.
– Сонька, не рыдай! – прикрикнула тетя Александра. – Все равно тут тебе никто не сочувствует. Все довольны.
Настя нетерпеливо стаскивала с него рубаху, и он вдруг перепугался.