"А монашка? – спрашивали про нее больные. – Монашка когда дежурит?” Она лучше всех в отделении делала сложные уколы и ставила капельницы.
– Это тот самый уголовник, в которого три года назад влюбилась Соня и тем самым опозорила всю семью, – сказал Кирилл негромко. – Познакомьтесь.
– Ты собираешься его продать, Сонечка? – спросил Настин отец после некоторого молчания.
– Нет. Для этого она была слишком независимой. Она никого из нас не растила.
Стиснутая ладонь разжалась, и Соня тихонько погладила диван.
Кирилл взял со стола газету “Коммерсант”, развернул и вынул четыре листа плотной бумаги. Бумага была пожелтевшей, картинки выцветшими, а арабские буквы жирными, черными и казались нарисованными совсем недавно.